Отчёт о ситуации еврейских эмигрантов из бывшего Советского Союза. История Союза еврейских женщин
Потсдамский Центр имени Моисея Мендельсона в сотрудничестве с научно-исследовательскими институтами Израиля и США опубликовал результаты своей 2-летней работы: отчёт о ситуации еврейских эмигрантов из бывшего Советского Союза. В нём речь идёт о евреях из России, Украины, Прибалтики, Белоруссии, Центральной Азии и Молдавии. Этот отчёт положен в основу рекомендаций в области иммиграционной политики отдельных федеральных земель с учётом специфики конкретных стран. По мнению Потсдамского Центра, без активной интеграционной политики появляется опасность, что российские евреи могут оказаться в своего рода гетто. Знания эмигрантов с высшим образованием не используются, поэтому в социальном отношении эти люди нередко оказываются в изоляции. После падения Берлинской стены евреи из тогдашнего Советского Союза впервые получили возможность приехать в Германию по туристической визе. В результате, в Германии были выработаны законодательные основы для переселения евреев в ФРГ: прибывающие в Германию евреи, которым на родине приходится сталкиваться с подспудным антисемитизмом, получают статус беженцев. Впрочем, здесь был ещё и иной расчёт. Об этом рассказал руководитель Потсдамского Центра имени Моисея Мендельсона Юлиус Шёпс, с которым побеседовал Томас Клатт.
«Расчёт заключался в том, что в еврейские общины Германии, которых становилось всё меньше, должны были влиться свежие силы. Именно поэтому переселение евреев в Германии было урегулировано в законодательном порядке. Расчёт оправдался. В Германию прибыли почти 185 тысяч евреев, правда, из них лишь 70 тысяч человек стали членами еврейских общин».
В настоящее время в Германию приезжает больше еврейских переселенцев, чем в Израиль. Из-за страха перед террором на Ближнем Востоке многие теперь именно в Германии видят «Землю Обетованную». А ведь с проблемами им приходится сталкиваться и здесь. Например, тот, кто в России считался евреем, вовсе не обязательно автоматически становится членом еврейской общины. С одной стороны, многие еврейские иммигранты не имеют никакого отношения к религии и часто не знают различия между синагогой и церковью. С другой стороны, говорит далее Юлиус Шёпс, ортодоксальные евреи, в силу своих убеждений, многих эмигрантов отказываются признавать евреями.
«Кого следует считать евреем? Здесь нередко возникают проблемы. Например, прибывает семья в Германию или Израиль, а раввин мужа признаёт евреем, а жену нет. При этом он руководствуется еврейским правом – Галахой. Согласно этому праву, евреем считается лишь тот, у кого мать – еврейка»
.Шёпс выступает за либерализацию условий приёма в еврейскую общину. Да и государству в Германии следует сделать всё возможное для облегчения интеграции переселенцев. Поскольку 70% еврейских иммигрантов – это люди с высшим образованием, то следовало бы признавать их дипломы. Кроме того, необходимо разработать специальные программы, которые позволили бы еврейским иммигрантам вновь работать по своей профессии. Такие программы, например, являются чем-то само собой разумеющимся в Израиле. Олаф Глёкнер, научный сотрудник Потсдамского Центра имени Моисея Мендельсона, считает вполне разумной существующую в Израиле модель так называемых технологических инкубаторов.
«Технологический инкубатор функционирует следующим образом: 5-6 эмигрантам из России, о которых известно, что они хорошие учёные, выдаётся своего рода патент. В течение 2 лет они на льготных условиях, то есть не участвуя в конкурентной борьбе, работают над каким-нибудь продуктом, будь то новый медикамент или программное обеспечение. А через 2 года и для них вступают в силу правила игры свободного рынка, то есть теперь и они должны участвовать в конкуренции. В Израиле 50% людей, прошедших так называемые технологические инкубаторы, продолжают успешно работать».
В Германии же знания еврейских иммигрантов остаются неиспользованными. Гражданство Германии еврейские переселенцы могут получить, лишь прожив стране 8 лет. Если бы этот срок был сокращён, то многие переселившиеся в Германию евреи смогли бы работать врачами или инженерами. Кроме того, следовало бы позволить еврейским иммигрантам самим выбирать себе место жительства. То, что новый закон об иммиграции предусматривает для иммигрантов обязательный курс немецкого языка, Глёкнер считает абсолютно правильным. Впрочем, для русскоязычных евреев это правило существует с 90-х годов. Главное, однако, считает Глёкнер, это качество преподавания.
«Выплата социального пособия продолжалась лишь в том случае, если 6-месячные курсы немецкого языка были успешно окончены. В начале 90-х годов эти курсы были рассчитаны на 10 месяцев. Из-за этого текучесть преподавательских кадров была значительной. Тем более что работа преподавателей немецкого языка оплачивается не слишком высоко. Кроме того, никакого деления на группы по уровню образования или по уровню знания языка на курсах не было. Таким образом, рядом с трактористом за партой мог сидеть, например, главврач. Скорее всего, качество преподавания на курсах немецкого языка будет продолжать ухудшаться. Эта тенденция сохраняется ещё с 90-х годов».
В странах бывшего Советского Союза живут ещё примерно 2 миллиона евреев. Из них 60 тысяч человек уже подали в консульства Германии заявления на получение разрешения на въезд в страну. По всей видимости, и после принятия нового закона об иммиграции поток русскоязычных евреев в Германию какое-то время ещё будет сохраняться.
Томас Клатт
u u u
100 лет назад в Берлине был основан Союз еврейских женщин. В первые десятилетия 20 века он был одной из самых значительных женских организаций в Германском Рейхе. И главная заслуга в этом принадлежала обаятельной основательнице этого союза Берте Паппенгейм. Элена Грипентрог познакомилась с историей Союза еврейских женщин.
Зигмунд Фрейд, пожалуй, основательно ошибся в оценке своей знаменитой пациентки, известной под псевдонимом «Анна О.». Диагноз, поставленный ей Фрейдом, гласил: истерия, якобы типично женская болезнь. Однако уже вскоре после этого «Анна О.», настоящее имя которой было Берта Паппенгейм, совершила нечто необычное. Она основала Союз еврейских женщин. Круг задач этого Союза, в котором, кстати, все работали исключительно на общественных началах, был необычайно широк, причём впервые социальная работа была поставлена на профессиональную основу. Члены Союза в массовом порядке открывают дома для одиноких матерей, дома для проституток, сиротские дома, дома престарелых, общежития для учениц, ночлежки для бездомных, бесплатные столовые, различные курсы. В это же время в рамках Союза была создана центральная благотворительная организация немецких евреев. Берта Паппенгейм с самого начала решительно боролась с проституцией и торговлей женщинами. Однако, указывает женщина-раввин Элиза Клапхек, Паппенгейм, будучи ортодоксальной еврейкой, занималась не только благотворительной деятельностью.
«Мне лично очень симпатично то, что свою активность в качестве защитницы прав еврейских женщин она не ограничивала лишь основанием каких-либо организаций и учреждений. Её духовная жизнь была очень насыщенной. Она ведь была также и писательницей. Она сочиняла молитвы, писала новеллы и романы. На всё она смотрела с женской перспективы. Тем самым она заложила основы того, что позволяет аргументировать с позиции еврейской женщины, оставаясь при этом в рамках еврейской традиции».
От Берты Паппенгейм, защитницы прав еврейских женщин, досталось на орехи и еврейским мужчинам. В еврейских общинах она добилась избирательного права для женщин. После прихода нацистов к власти характер работы организации изменился. Теперь Союз еврейских женщин помогает уволенным с работы еврейкам трудоустроиться, многим обеспечивает возможность покинуть Германию. В 1938 году нацисты наложили запрет на деятельность Союза. Однако в начале 50-х годов он возобновляет свою деятельность. Своим возрождением Союз еврейских женщин на этот раз обязан жительницам Западного Берлина, которым удалось выжить в нацистских концлагерях, например, таким политикам Социал-демократической партии Германии, как Жанетт Вольф и Рут Галински. Немалую активность в деле возрождения Союза проявила и Инга Маркус. Во времена нацизма она работала медсестрой в Англии в детской больнице. Теперь Союз еврейских женщин поставил перед собой новую задачу: женщины, потерявшие своих родных и близких, получили возможность проводить еженедельные встречи. Инга Маркус вспоминает:
«Конечно же, люди рассказывали о своей участи. Судьбы тех, кто приходил на встречи, были очень похожи. Всё это мы, члены правления, выслушивали. Помочь этим людям у нас не было возможности, но выслушать их мы могли. И уже этого было достаточно».
Теперь Союз еврейских женщин, отказавшись от политических амбиций, ведёт внутри общин работу в социальной области. Женщины посещают членов общин в больницах, участвуют в празднованиях юбилеев или бар-мицвы, обеспечивают всем необходимым переселенцев из Восточного Берлина. Благодаря активисткам Союза еврейских женщин в еврейских общинах появляется чувство единства. Инга Маркус представляет Союз еврейских женщин и на международной арене, например, на конгресса Международного совета еврейских женщин. Правда, там её встречают далеко не с распростёртыми объятиями.
«Сначала всё было совсем плохо. Поначалу каждый тебе говорил: как можно всё ещё жить в Германии, как можно теперь опять жить в Германии. Отношение было довольно сдержанным. Вот такой мне был оказан приём».
Группа, сплотившаяся в Берлине вокруг Инги Маркус и Рут Галински, постепенно старела и вскоре после падения Берлинской стены вообще прекратила своё существование. Сегодня центральная резиденция Совета еврейских женщин находится во Франкфурте-на-Майне. Союз по-прежнему проявляет большую активность в Нюрнберге, Вюрцбурге, а также в заново основанных еврейских общинах в новых федеральных землях. Однако многие молодые женщины предпочитают участвовать в работе ориентированной на Израиль Международной женской сионистской организации WIZO. Нередко они основывают собственные женские союзы. Например, Лара Дэммиг. Как и женщина-раввин Элиза Клапхек, она – убеждённая сторонница Берты Паппенгейм. Обе они являются активистками феминистской организации «Бет Дебора», которую они сами и основали.
«Вообще-то, «Бет Дебора» – это, скорее, политическая организация, и, честно говоря, мы практически не занимаемся работой в социальной сфере. Наше последнее заседание было посвящено теме «Власть и ответственность». Прежде всего, речь шла о том, какую функцию, какую ответственность женщины могут взять на себя в общине, а какую нет. И о том, как нам упрочить свои позиции».