Президент России Владимир Путин лично дал понять, что если и верит в начавшуюся рецессию российской экономики, то публично о ней говорить запрещает. Его спор с главой Сбербанка Германом Грефом, министром экономического развития РФ Максимом Решетниковым и крупным бизнесом в начале сентября обозначает границы, за которые пока выходить не разрешается. Можно рассуждать о "мягкой посадке" экономики, но за разговорчики о "стагнации" могут и наказать. Как и в случае с "войной" и "специальной военной операцией", российская власть старается не допустить паники.
Кто прав - Греф или Набиуллина?
Сугубо экономически спор идет о ставке рефинансирования Центробанка, которую его глава Эльвира Набиуллина решилась снижать, как от нее требуют госкорпорации и олигархический бизнес. Вопрос - насколько. Глава Сбербанка Греф говорит, что собираются вроде бы до 14%, но надо сильнее - хотя бы до 12%, чтобы кредиты подешевели и экономика перезапустилась. Путин отвечает, что это приведет к панике и нестабильности из-за неизбежного резкого роста инфляции и советует доверять Центробанку.
Иначе говоря, спор тут идет сугубо политический, экономика, как обычно в последние годы в России, оказывается на втором плане. Ее надо просто "подстроить" под планы российского правителя. А планы эти остаются неизменны и называются "война до капитуляции". Уже и американский президент Дональд Трамп говорит о некоем втором этапе санкций против России из-за того, что Владимир Путин откровенно отказался от идеи переговоров с Украиной в этом году и явно хочет еще повоевать.
И для войны ему нужен не только работающий военно-промышленный комплекс, но и в целом послушное общество. Оно и так рвется закончить поскорее войну, эту тенденцию можно увидеть по всем соцопросам, в которых, конечно, нельзя верить точным цифрам, но которые тем не менее указывают на направление мысли. Если вдобавок к нарастающему желанию мира добавятся ожидания неизбежного экономического краха - состояние умов окажется примерно как в Российской империи в 1917 году, чего Путину совсем не хочется. Поэтому он и велит технократам продолжать свои споры на совещаниях, за закрытыми дверями и не волновать психологические неустойчивые бизнес и население.
Ну а если технократы не замолчат, что будет? Кремль явно наращивает уровень репрессий против населения, ограничивает его доступ к информации, запрещает звонки в мессенджерах, которыми могут пользоваться иностранцы или эмигранты для общения со своими близкими в России. Идет и передел собственности, с многочисленными, формально антикоррупционными посадками. Не придут ли теперь и за технократами?
Путин против реальности?
Между тем эксперты считают, что трудности российской экономики объективны. Она может и не проваливается в тартарары, точнее - имеет шансы оправиться от рецессии, но вот "военная" модель роста точно себя исчерпала. ВПК больше не в состоянии тянуть остальную экономику за собой. Ну а кредиты, выданные ВПК, давят на банковскую систему.
Получается, что Путин отрицает сейчас реальность и требует того же от технократов. И тут рождается два вызова, очевидный и вторичный, но более важный. Первый состоит в том, кто прав, Путин или технократы? Вытянет ли экономика, если, скажем, металлурги пугают обвалом как в 1990-е? Четкого ответа пока нет, но сам этот вызов порождает второй - тот самый, который пытается замалчиванием скрыть Путин. Это страх обвала, который сейчас выплеснулся наружу через заявления приближенных к власти людей, которые надеются, что эта близость защитит их от репрессий.
Ставка больше чем экономика
Но страх этот не только в верхах. Он проникает и в нижние общественные слои. Как известно, разруха начинается в головах, но потом ее не остановить и в туалетах. Вместе с уже упомянутым желанием поскорее остановить войну, все это может превратиться в сильное разочарование от завышенных ожиданий, когда общество от стратегии заработка на войне, которую многие россияне приняли в 2022-2023 годах, перейдет к стратегии выживания и подстраховки, на случай обвала. А такая стратегия сама по себе - уже один из шагов к обвалу.
И важно, что такие настроения, скорее, подстегиваются репрессиями, чем тормозятся. Так что не исключено, что российским властям придется менять теперь не только исчерпавшую себя экономическую модель роста, но и придумывать новую модель общественной стабилизации. Если, конечно, адекватности хватит.
Автор: Иван Преображенский, кандидат политических наук, эксперт по Центральной и Восточной Европе, обозреватель ряда СМИ. Автор еженедельной колонки на DW. Иван Преображенский в Facebook.
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.