Преступления нацизма: что стало с культурой памяти в ФРГ

27 января 1945 года были освобождены узники нацистского концентрационного лагеря Аушвиц. В Германии в этот день вспоминают обо всех жертвах национал-социализма. Приспущенные флаги, венки у ораторской трибуны в бундестаге. Многие парламентарии и гости одеты в черное. Из года в год звучат речи и аплодисменты. Увековечивание памяти о жертвах преступлений национал-социалистов в "третьем рейхе" - центральный элемент немецкой культуры памяти.

В Германии существует более 300 мемориалов и центров документации преступлений нацизма, а школьники изучают национал-социализм на уроках истории. Некоторые посещают бывшие концентрационные лагеря, их знакомят со зверствами, которые там совершались.

Это напоминание о самой мрачной главе в истории страны. Национал-социалистическая Германия спровоцировала Вторую мировую войну, унесшую миллионы жизней, и повинна в систематическом убийстве шести миллионов европейских евреев - жертв Холокоста. Кроме того, есть сотни тысяч других жертв нацистского террора: синти и рома, а также политические противники нацистов, гомосексуалы и люди с ограниченными возможностями здоровья.

В чем заключается немецкая культура памяти?

Если спросить политолога и публициста Сабу-Нур Чиму (Saba-Nur Cheema), то все звучит просто и понятно: "Культура памяти - это коллективные знания о прошлом и воспоминания о нем. В частности, применительно к Германии она в значительной степени сосредоточена на воспоминаниях о Холокосте и переосмыслении преступлений национал-социализма". В последние годы все большее значение приобретает и память о восточногерманской диктатуре СЕПГ и периоде колониализма.

Люди помоложе, возможно, думают, что немецкая культура памяти сформировалась давным-давно. Но еще в 1960-е годы Фриц Бауэр (Fritz Bauer), прокурор, подготовивший громкий процесс над карателями из концлагеря Аушвиц, говорил: "Когда я покидаю свой кабинет, начинается вражеская территория". День памяти жертв национал-социализма отмечается в Германии только с 1996 года. Официальным государственным праздником он так и не стал.

Культура памяти и нападки правых

Память о преступлениях нацистов и по сей день является объектом нападок, особенно со стороны правых радикалов и правых популистов. Директор мемориального комплекса Бухенвальд и Миттельбау-Дора Йенс Кристиан Вагнер (Jens Christian Wagner) занял в Тюрингии четкую позицию против партии "Альтернатива для Германии" (AfD), часть членов которой придерживаются ультраправых взглядов, и с тех пор подвергается угрозам, пишет он на платформе X.

"Почти все мемориальные центры сталкиваются с вандализмом и отрицанием Холокоста. Но также можно заметить, что локальные дискуссии обостряются", - говорит Вероника Хагер (Veronika Hager) из Фонда "Память, ответственность и будущее" (EVZ). "Высказывания, которые еще десять лет назад в обществе в целом отвергли бы как относительно экстремальные, теперь гораздо чаще получают одобрение". Например, партия АдГ не раз заявляла, что Германия в своей исторической памяти слишком концентрируется на негативных эпизодах. "Цель таких высказываний ультраправых или правых популистов - смягчить преступления прошлого, чтобы в конце концов мы перестали говорить о том, что произошло. Это чревато тем, что угроза со стороны правых националистических группировок перестанет быть ощутимой и конкретной", - предупреждает политолог Сабу-Нур Чима.

Культура памяти терпит неудачу?

Мишель Фридман (Michel Friedman) - один из публицистов, которые уже много лет привлекают внимание к растущему антисемитизму. Он резко критикует культуру памяти. "Если бы мы выполняли свое домашнее задание, такая бесстыдная и жестокая ненависть к евреям не была бы сейчас так распространена", - сказал он в интервью журналу Der Spiegel.

По его мнению - и об этом также часто говорят еврейские организации - немецкая культура памяти слишком ритуализирована и сосредоточена на прошлом. "Потому что как бы ни было важно заниматься погибшими евреями, мы должны нести ответственность за живущих ныне евреев. А жизнь в Германии для них не очень хороша", подчеркивает Фридман.

Историческая память не защищает автоматически от антисемитизма

Число антисемитских нападок росло и до 7 октября 2023 года, дня жестокой террористической атаки ХАМАС на Израиль, в результате которой погибли 1200 человек. Для некоторых это является доказательством того, что культура памяти потерпела крах.

В Германии культура памяти и защита еврейской жизни часто рассматриваются совокупно. Уроки, извлеченные из прошлого, призваны привить ответственность за день сегодняшний. Хотя эта связь отчасти верна, она требует от культуры памяти чего-то такого, чего она вряд ли может достичь, считает Йозеф Вильсон (Joseph Wilson), эксперт по вопросам борьбы с антисемитизмом в Фонде "Память, ответственность и будущее".

"Культура памяти - это не то же самое, что предотвращение и борьба с антисемитизмом", - говорит Уилсон. Сочувствие, которое человек может испытывать при посещении мемориальных мест, не переносится автоматически в настоящее и не приводит к распознаванию антисемитских кодов и теорий заговора. "Вместо этого мы должны осознать, что наши концепции предотвращения антисемитизма частично провалились", - указывает он.

Одной-единственной культуры памяти в Германии нет?

Культура памяти в Германии переживает множество разногласий. Например, споры историков о сингулярности, феноменологической уникальности Холокоста. Некоторые из них считают, что зацикливаясь на Холокосте, Германия игнорирует свои колониальные преступления. 7 октября 2023 года и последовавшая за этим днем война в секторе Газа с десятками тысяч погибших стали еще одним поворотным пунктом. Ведь они также выявили линии разлома в Германии. Одна из них - слоган "Никогда больше - это сейчас" ("Nie wieder ist jetzt"), подразумевающий, что нельзя допустить повторения преступлений национал-социализма. Однако сейчас его используют как на акциях солидарности с Израилем, так и на пропалестинских демонстрациях.

Со времен знаменитой речи Ангелы Меркель (Angela Merkel) в израильском парламенте в 2008 году, в которой она объявила безопасность Израиля государственной задачей Германии, ответственность за выживание еврейского государства часто относят к немецкой культуре памяти. Для некоторых это является признаком того, что культура памяти не является инклюзивной и не создана для современного немецкого общества с большим количеством людей с миграционным фоном.

Саба-Нур Чима несогласна: "Я бы не сказала, что она не создана для этого. Потому что гражданское общество само формирует культуру памяти". Но звучавший в начале войны в Газе аргумент, что Германия поддерживает Израиль только из-за ее истории, также вызвал критику среди многих молодых мигрантов, напоминает политолог. "Они спрашивали себя: "Почему палестинцы сейчас так страдают?" По ее мнению, в этом нет ничего плохого, задаваться таким вопросом.

Саба-Нур Чима, например, оценивает лозунг "Освободите Палестину от немецкой вины", который выкрикивали на демонстрациях, особенно в Берлине, изначально как политическое послание, а не как атаку на культуру памяти. Исследовательский и информационный центр по антисемитизму (RIAS), напротив, в своем докладе оценил лозунг как "желание "подвести черту" под нацистским прошлым. Возможно, подобные дискуссии свидетельствуют о том, что в Германии существует не одна, а множество культур памяти.

Помнить важно и дальше

По мнению Вероники Хагер из Фонда "Память, ответственность и будущее“, один из подходов может выглядеть так: "В нашем жизненном окружении так много вещей, которые можно рассматривать конкретно. Можно исследовать прошлое фирмы, где проходишь практику, в эпоху нацизма или биографию человека, который жил в определенном доме и был убит". Этим могут заниматься подростки с миграционной историей или без нее.

При этом для Вероники Хагер важно, чтобы не дошло до того, что в Германии начнут говорить: "Итак, теперь у нас есть идеальная культура памяти, и мы можем поставить галочку". "Для меня это всегда что-то дискурсивное, движущееся и развивающееся", - отмечает она. Одним из следующих шагов в развитии немецкой культуры памяти в Германии может быть, например, исследование вовлеченности в политику и преступления нацизма членов собственных семей. Об этом в Германии, как считают эксперты, в целом говорят мало.