"Марш за свободу" 16 августа 2020 года в Минске стал кульминацией белорусских протестов. В этот день внимание мировых СМИ было приковано к Беларуси. После сфальсифицированных президентских выборов 9 августа по всей стране вспыхнули протесты, на которые режим Александра Лукашенко ожидаемо ответил насилием, намереваясь задушить протестное движение в зародыше.
Тактика, успешно опробованная во время предыдущих электоральных кампаний, на этот раз, однако, не сработала. Протесты не только не прекратились, но приобрели новую динамику и вышли на иной уровень - как количественно, так и качественно. Более того, вакханалия насилия и произвола, издевательства и даже убийства протестующих возмутили и шокировали тех белорусов, которые изначально не планировали участвовать в каких-либо акциях.
В чрезвычайной ситуации, грозившей выйти из-под контроля, белорусские власти, заручившись поддержкой Москвы, - а, возможно, и по рекомендации из Кремля, имеющего богатый, пусть и преимущественно негативный опыт противостояния "цветным революциям", - приняли решение снизить градус насилия и начали отпускать задержанных в первые дни протестов. Тем самым режим Лукашенко надеялся переждать апогей протестной бури и, перехватив инициативу, переломить ход борьбы. Ключевым моментом противостояния власти и общества, как показали дальнейшие события, стало именно 16 августа.
Минск оказался в руках протестующих
Судьбоносный день начался с акции в поддержку Александра Лукашенко на Площади Независимости в Минске, на которую со всей страны были свезены лояльные режиму кадры. Если независимые наблюдатели оценили количество участников в несколько тысяч человек, то власти заявили о 50 тысячах, а позднее - даже о 70 тысячах "собравшихся по велению сердца".
Впоследствии государственная пропаганда создала миф о "всенародном вече", поддержавшем своего лидера в переломный момент белорусской истории. Акция на площади запомнилась, прежде всего, эмоциональной, воинственной, но весьма хаотичной и путаной речью Лукашенко. В ней он вновь дал понять, что будет удерживать власть всеми доступными средствами и исключает любые серьезные компромиссы с оппонентами.
Сама инсценировка на Площади Независимости и гротескное выступление Лукашенко резко диссонировали с атмосферой бурлящих протестов и даже дали некоторым комментаторам в Беларуси и за ее пределами повод говорить о "прощальном турне автократа" и скором демократическом будущем страны без Лукашенко.
Подобные оценки хотя и оказались, по сути, попытками выдать желаемое за действительное, все же имели под собой основания. 16 августа протестные акции прошли в десятках городов, а Минск во второй половине дня окрасился в национальные бело-красно-белые цвета: на организованный демократическими силами "Марш за свободу" вышли, по разным оценкам, минимум 200 тысяч, а возможно, и до 500 тысяч человек. В любом случае именно "Марш за свободу", а не "вече Лукашенко", стал самой масштабной политической манифестацией в истории современной Беларуси.
Эта особенность и объясняет стремление властей приуменьшить масштаб события: сам Лукашенко неоднократно заявлял о 46 тысячах "мятежников" - цифра, которая при анализе фото- и видеоматериалов не выдерживает никакой критики. Во второй половине дня 16 августа Минск фактически оказался в руках протестующих, а милиция и другие силовые подразделения исчезли с улиц. Подобное развитие событий многие наблюдатели восприняли как признак скорой капитуляции режима. И ошиблись.
Страницу 2020-го Лукашенко так и не перевернул
На деле же речь шла об удачной тактической уловке. Успеху властей способствовал целый ряд факторов: Светлана Тихановская, победившая, по всей видимости, на выборах, была вынуждена покинуть Беларусь еще 11 августа. Ее отъезд лишил протестное движение символического лидера - "президента Светы".
Еще до выборов власти изолировали опытных и решительных уличных лидеров, таких как Николай Статкевич и Павел Северинец, которые могли бы возглавить движение 2020 года. Мария Колесникова, ставшая одной из ключевых фигур протестов и продемонстрировавшая исключительное личное мужество, и ее соратники, стремясь избежать кровопролития и не обладая достаточным опытом в организации уличных акций, недооценили политическую хватку, коварство и бескомпромиссность Лукашенко, для которого власть остается "альфой и омегой" его политического существования.
Если для лидеров протеста на кону стояли свобода и демократия, то для Лукашенко - его собственная жизнь, как политическая, так и, возможно, физическая. К его удаче протестующие, надеясь на последующие стачки и внутреннее разрушение системы, упустили 16 августа ключевой политический момент. Лукашенко этим воспользовался и перешел в наступление.
Хотя в последующие дни он испытал публичные унижения - например, во время визита на Минский завод колесных тягачей 17 августа, когда его встретили криками "Уходи!", или в ходе тайной инаугурации, дату которой пришлось скрывать, - в итоге режим выстоял и подавил протесты. Лукашенко остался у власти и затем, вспоминая 2020 год, многократно использовал метафору о "странице, которую следует перевернуть". Однако сам он так ее и не перевернул, продолжая следовать репрессивному курсу.
Белорусы победили диктатуру - всего на один день
Пять лет спустя многие детали и важные аспекты событий августа 2020 года остаются не проясненными. Мария Колесникова и многие ее соратники находятся за решеткой. Свидетели в Беларуси - молчат. На фоне последующих событий все более убедительной кажется точка зрения, согласно которой Россия, готовясь к будущей войне в Украине, вряд ли допустила бы свержение Лукашенко. Крах диктатуры мог таким образом обернуться российским вторжением и "крымским сценарием" для Беларуси.
Для Лукашенко 16 августа стал днем страха, открывшим ему глаза на хрупкость собственного режима, но завершившимся, с его точки зрения, счастливым концом. Для сторонников демократической Беларуси это был день триумфа, когда победа казалась близкой, но обернулся днем упущенных возможностей. В этот день белорусы победили диктатуру - пусть и всего на один день.
Автор: Александр Фридман, историк, преподает новейшую историю и историю стран Восточной Европы в университете имени Генриха Гейне в Дюссельдорфе и Саарском университете.
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением редакции и Deutsche Welle в целом.